Валентин Гончар: Николай Багров. Ушел «архитектор крымской автономии»

Специально для Крым.Реалии, рубрика «Мнение»

Симферополь – Умер «архитектор крымской автономии» Николай Багров. «Это величайшая фигура за всю историю крымской автономии. Такой фигуры у нас больше нет», – сказала его пресс-секретарь Алла Горева. Во многом это правда.

Николай Багров – и продукт, и творец Крыма. Родом из соседней Херсонской области, в 1959 году он закончил естественно-географический факультет Крымского пединститута, обе диссертации защитил по Крыму, кандидатскую в МГУ в 1967-ом, докторскую в Киевском университете в 2001 году. Работал учителем в Багерово, инженером в Институте минеральных ресурсов, доцентом в пединституте. Затем заведовал отделом науки в обкоме партии, с 1978 года – секретарь обкома. С 1988-го по 1989-й в ЦК КПСС курировал компартии среднеазиатских республик. После чего вернулся в Крым, был первым председателем Верховной Рады Крыма, после чего перешел на работу в университет. Стал членом многих академий, заслуженным работником образования Украины, награжден многими орденами.

Эпоха Багрова достигла наивысшего развития в начале 90-х, когда он создал «Проект Крым» – «как субъекта союза и участника союзного договора». Все, что было с полуостровом все последующие годы – на три четверти его проект. На одну четверть его испортили Мешков, Цеков, Грач, Супрунюк, и остальные фигуранты, которые большую политику Багрова превратили в местечковую. Если бы ему удалось стать президентом своего творения, Крым, возможно, стал бы успешным, примерно, как Республика Татарстан, поскольку политическим кумиром Багрова был Ментимер Шаймиев, что он сам повторял несколько раз.

Крым с того времени жил «под звездой Багрова», несмотря на первое крушение его проекта, и независимо от тех, кто им руководил после него. Но в феврале-марте 2014 года то, что создавал в свое время Багров, потерпело второе, уже окончательное крушение. Теперь в вечность ушел и сам «архитектор» того Крыма, которого больше нет. Творец ровно на год пережил свое творение. И его Крыма уже больше не будет. Крым будет иным, безусловно, переживет еще не одну метаморфозу, и будет успешным, но уже не по проекту Багрова.

Николай Багров, презентуя свою первую в должности ректора ТНУ книгу «Крым: время надежд и тревог», изданную фактически нелегально, «под ответственность автора»,10 января 1996 года все время повторял «Еще не вечер!». Теперь уже эта пословица не актуальна. Вечер уже наступил. Но это не повод для пессимизма, поскольку – впереди утро! И каким оно будет зависит от того, как мы обобщим опыт, в том числе и опыт Багрова.

Настоящий интеллект, богатый знаниями и методами анализа, всегда противоречив, поскольку однозначной, как ружейный шомпол, не бывает даже сама правда. Николай Багров был и образцом прогресса, и образцом ретрограда одновременно. Багров был противоречивым ровно настолько, на сколько он превосходил по интеллекту всех своих последователей, что, с одной стороны, делало его прогрессивным, и насколько был привязан к старым идеям своего партийного клана, что, с другой стороны, делало его ретроградом. В то же время, еще более ортодоксальным коммунистам, как Леонид Грач, исключивший Николая Багрова из КПСС, это не мешало обвинять его в предательстве партии.

Среди кучи комплиментарных рецензий на его первую книгу-обобщение, была всего одна критическая. В ней говорилось, что вытолкнутый из политики Багров, в ней сказал многое, но не сказал самого главного – что реально привело к краху КПСС и развалу СССР. Багров считал, что виноват Горбачев. Он не видел сопротивления аппарата, поскольку и сам был аппаратчиком до мозга костей, воспитанным в Крымском обкоме партии Брежневской эпохи. Он не понимал, что КПСС уже потеряла способность к реформированию, и даже, как оказалось, не в состоянии превратится опять в РСДРП, в цивилизованную социал-демократическую партию, с чего и начиналась. Багров ни разу не возразил начальству, хотя на все имел свое более прогрессивное мнение. Он считал, что партия может остаться прежней.

Николай Багров считал, что лидер (намек на Горбачева) должен быть или настоящим реформатором, или же «диктатором в хорошем смысле». Горбачев таким не был. И поскольку настоящих реформаторов земля родит не так часто, по мнению Багрова, все политики должны быть «диктаторами в хорошем смысле». Примерно, как Шаймиев. Он и сам пытался стать таким. Но его «хороший смысл» в «диктаторстве» был сметен фактическим безумием Мешкова, вообще не представлявшего, за что он берется. Одна крымчанка написала в Фейсбуке «Всегда вспоминая Багрова, вспоминаю теледебаты Багров-Мешков. Колоссальная пропасть: умный интеллектуал против быдло-пролетария. Эх, мне казалось это очевидным. Однако, буквально на следующий день подавляющее большинство проголосовало за ничтожество по фамилии Мешков. Прошло столько лет, люди не меняются».

Не менялся и Багров. В каждом, даже узурпаторе, Багров искал и пытался увидеть «диктатора в хорошем смысле» – он приветствовал приход в Крым Джарты, он считал Китай, сохранивший руководящую роль партии, примером для подражания, он стал восхищаться Путиным, вплоть до того, что, как рассказывают, благодарил его перед смертью. За что? Видимо, в старости прозорливость уже отказала Багрову, и он, как это не жаль, не просчитал печальной судьбы своего последнего «Проекта КФУ», который неминуемо развалится на те же 14 кусков, которые он слепил в один бесформенный комок.

Таврический национальный университет им. В.И. Вернадского

Действительно, Багров много сделал для Крыма. Его книга 2002 года «Региональная геополитика устойчивого развития» – это теоретическое завещание будущим последователям о том, каким он видит «Проект Крым». Но оставив республику в руках отнюдь не республиканцев, он ушел на должность ректора, которую давно держал для себя, и вплотную занялся реализацией второго своего проекта – Таврического университета.

Багров сразу избавился от имени Фрунзе, расстрелявшего в свое время половину профессоров университета, и добился присвоения имени великого ученого Вернадского и звания Национальный, создал ботанический сад, огородил современным забором. Университет при нем стал богатым, Багров умел добывать деньги. Он добился передачи еще нескольких корпусов. Преподаватели были довольны заработком, но студенты часто жаловались на поборы. Денежная составляющая стала обязательной частью учебного процесса. Тем не менее, в образовании и науке сдвиги были значительно скромнее – ТНУ так и не стал подлинно национальным, в нем процветало русофильство, а иногда и откровенная украино- и татарофобия. Имя Вернадского стало использоваться как визитная карточка университета, в 1995 году сам Багров написал книгу «Учение В. И. Вернадского о ноосфере в свете экологических проблем современности», но ноосферные подходы не стали в университете преобладающими, не сказались на качестве подготовки кадров. Багров отрицал Болонский процесс, мировой опыт образовательных технологий. Дошло до того, что он не пустил в «свое» заведение спонсора университета, мецената-миллиардера Джорджа Сороса. А последний скандал – Багров фактически пытался закрыть факультет крымскотатарской филологии, предложив объединить их в КИПУ.

Создавая «Проект Крым» Николай Багров четко следовал старой национальной политике КПСС. Поэтому для него не существовало крымскотатарского народа как такового, а, следовательно, и его интересов. Он легко и незаконно превратил восстановленную на референдуме КрымАССР, в некую «Республику Крым», вопреки всем правилам декларируя ее не как национальную, а как территориальную, в результате чего она фактически стала национальной русской автономией, что и привело к трагедии 2014 года. Под его руководством 5 мая парламент Крыма принял акт о провозглашении «государственной самостоятельности республики Крым», а 6 мая – конституцию, которую теперь называют сепаратисткой. В ходе создания автономии он противодействовал выделению земли для репатриантов, отказался включить первый Меджлис в состав Верховной Рады Крыма, что дало бы возможность избежать дальнейшего развития конфликтных ситуаций.

Редкий случай: Николай Багров был единственным политиком, которому пришлось воспользоваться секретным подземных ходом из Верховной Рады во время разгрома здания крымскими татарами в 1992 году, после того, как милиция применила силу для ликвидации самостроев и лагерей крымских татар на занятых участках, в частности в селе Красный Рай под Алуштой.

В этих противоречиях и состоит трагедия Багрова и как политика, и как человека. Поскольку и в Украине он не находил «диктатора в хорошем смысле», он считал Украину не вполне состоявшимся государством. Более того, пассивность Ющенко, присвоившего ему звание Героя Украины, а потом воровство Януковича, вообще не понимавшего масштаба и значения Багрова для Крыма, привели его к сильному разочарованию.

Во второй своей книге «Мысли о пережитом», он писал, что «Из империи лжи мы попали в республику лжи». Это и привело его к признанию Путина. Перспективы Украины после Януковича Багров просто не успел оценить. И не известно, понимал ли Багров, что тем самым он делает уже гигантский шаг назад и возвращается обратно в «империю лжи», хотя есть перспектива избавиться от лжи вообще. Это и подтолкнуло его к фатальным решениям – он фактически подарил России свою альма-матер и свое детище, превратив ТНУ в Федеральный университет, и главное – отдав его в руки явных непрофессионалов.

И первую, и вторую свою книгу Николай Багров обильно украсил фотографиями того клана, который считал своим, и не без взаимности. Багров с секретарем ЦК КПСС Пономаревым, с Лигачевым, с Громыко, с Брежневым, с Черненко, с Устиновым, с Щербицким, с Алиевым, с Цеденбалом, с Кармалем, с Горбачевым и с семьей Горбачева, с Ельциным, с Шаймиевым, с Кравчуком, с Черномырдиным, с Кучмой. Багров на ХХVII съезде КПСС, Багров на ХХVIIІ съезде Компартии Украины, Багров на сессии Верховной Рады Крыма, наконец – Багров в Санкт-Петербурге для «душевной подзарядки» после провала на выборах президента Крыма, Багров в крымских горах. То есть, если первая книга – это был сигнал «своим» о том, что он много знает, о многом молчит и хочет вернуться в политику, хотя публично заявлял, что покинул политику навсегда, то вторая книга, изданная уже официально в 2007 году – это Багров в своей научной стихии, Багров среди ученых, в спортивном зале, в научном центре, в МГУ, в Киеве с Патоном, с Жоресом Алферовым, со своей семьей, наконец.

И вот Николай Васильевич Багров – это уже прошлое Крыма. Его эпоха закончилась, но это не значит, что Багрова нужно забыть. Его нужно помнить. Помнить, что нельзя быть прогрессивным наполовину, ибо это приведет к трагедии.

Валентин Гончар, крымский политолог

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции