Киев – Несколько дней назад глава организации «Крымская диаспора» Анатолий Засоба приковал себя наручниками к зданию Национального банка Украины. Он простоял у дверей НБУ около десяти часов, после чего за ним приехала карета Скорой помощи. Таким неординарным способом общественник выразил недовольство тем, что банки отказываются размораживать депозиты и расчетные счета вынужденным переселенцам. В интервью для Крым.Реалии активист рассказал, почему он выбрал такую необычную форму протеста, и как к его пикету отнеслось руководство НБУ.
– Анатолий, почему вы решили приковать себя к дверя Нацбанка?
– Во-первых, потому что уже никаких сил нет. Полгода люди ждут каких-то сдвигов, и мне их очень жалко. Мы уже испробовали кучу различных вариантов, мы всегда были очень терпеливыми. Но сейчас нас довели до предела. Из всех наших проблем была решена только верхушка айсберга, а основная часть осталась нерешенной.
Положительный пример показал только «Ощадбанк», который по-человечески относится к своим крымским клиентам. Но вчера во время пикета к нам подошла пожилая переселенка из Луганска. Она пожаловалась, что у нее в «Ощадбанке» зависла пенсия за два месяца.
Мы тут же сделали звонок, и банк быстро решил проблему. Это пример того, что людям можно выплатить деньги и по-человечески к ним относиться.
Позавчера мы договаривались о встрече. У нас был заявлен пикет. К нам вышел представитель Нацбанка Андрей Дубас, который курирует наш вопрос. При нас он позвонил заместителю председателя правления «ПриватБанка» Людмиле Шмальченко. Она сказала, что после обеда будет на совещании в НБУ, и когда освободится, будет готова с нами встретиться. Мы провели целый день в ожидании и в итоге получили SMS об отмене встречи.
Утром мы приехали повторно, набросали наши требования, отправили письмо в «ПриватБанк». Шмальченко, глядя на наше письмо, сказала, что позиция банка остается неизменной, и ничего менять они не собираются. А позиция представителя НБУ Андрея Дубаса достаточно слабая. Он постоянно уговаривает нас войти в положение «ПриватБанка», у которого арестовали активы и якобы не хватает денег. То есть НБУ находится на стороне «ПриватБанка» и не хочет идти к нам на встречу. Весь денег мы проводили переговоры, и в итоге нам в очередной раз предложили подождать до пятницы. Поэтому мы приняли решение перейти к акциям гражданского неповиновения.
– Почему именно приковывание? Можно же было просто провести митинг.
– На пикеты у них уже выработался иммунитет. Их можно понять. У них под стенами проходит масса проплаченых митингов, и все такие собрания они воспринимают, как «заказуху». А мы «заказухой» не занимаемся. Кроме того, собрать массовый митинг в Киеве сложно, поскольку вкладчики «ПриватБанка» разбросаны по всей стране.
– Сложно было стоять прикованным?
– Как только я приковался, ко мне подошел майор милиции и попросил предоставить разрешение на проведение акции. Мы ответили, что подавали уведомление еще вчера, но перенесли пикет из-за просьба Нацбанка. Милиционер пошел навстречу. Потом несколько раз милиция приходила, предлагала вызвать «скорую». Один правоохранитель посочувствовал и сказал, что им даже уголовников не разрешают держать в наручниках больше часа. А я просидел почти десять часов. Приковать пришлось правую руку, а зимой у меня на ней был перелом. Из-за этого у меня поднялось давление, и за мной приехала «скораю».
– А когда она приехала?
– Около полуночи. Мы ее вызвали, когда у меня началось головокружение, рука стала трястись, и появился отек. Хочу отметить, что милиция к нам отнеслась с пониманием, а охранник Нацбанка, уходя, пожелал нам удачи.
– А руководство Нацбанка?
– Сотрудники НБУ молча уходили. Андрей Дубас, с которым мы вели переговоры, обиделся и сказал, что мы только усугубляем положение. С его стороны и раньше звучали угрозы о том, что если будет проведен пикет, то мы рискуем вообще не увидеть своих денег. Хотя, на наш взгляд, кто, как не Нацбанк, должен защитить экономические права крымчан, которые являются гражданами Украины.
– А как много денег задолжали банки крымским переселенцам?
– Мы исходим из тех обращений, которые к нам поступили. Но они отображают лишь малую часть проблем, с которыми столкнулись крымчане, переехавшие на материк. По нашим данным, в «ПриватБанке» зависло, как минимум, сто миллионов гривен.
– «ПриватБанк» объясняет свои действия тем, что у них конфисковали активы, расположенные в Крыму, поэтому они не могут выдать деньги, находящиеся у крымчан на депозитах. По вашим данным, действительно ли «ПриватБанк» не может рассчитаться с переселенцами по независящим от них причинам?
– Вчера на пикете присутствовал депутат Эдуард Леонов. По его информации и данным, полученным нами из своих источников, Коломойский, отвечая на вопрос, остался ли он в плюсе или минусе от аннексии Крыма, сказал: «В плюсе». И вообще, покажите мне человека, который верит, что Коломойский остался в дураках после событий в Крыму.
Руководство крымского филиала «ПриватБанка» давным давно сотрудничает с оккупационными властями. А все остальное – ширма. Нам демонстрируют, какой Коломойский бедный и несчастный, что у него там все «отжали», а на самом деле все продано и поделено. Здесь не все чисто. И нас не особо волнуют проблемы банка, они не должны влиять на их взаимоотношения с вкладчиками.
– А насколько эффективно подавать на банки иски в суд?
– «ПриватБанк» нам сразу дал понять, что если бы суды работали так, как надо, этой проблемы бы не было. По той простой причине, что они понимали бы угрозу судебных исков. В Днепропетровске суды подконтрольны. У переселенцев есть два варианта: подавать иск либо по месту нахождения центрального офиса банка, либо по месту своей прописки – в Крыму. То есть положение безвыходное.
– Но есть же суды разных инстанций, в том числе Европейский суд по правам человека.
– Это дело, безусловно, выигрышное. На для того, чтобы добиться победы, нужны деньги. Надо нанимать адвокатов. Хотя потом, когда-нибудь после выигрыша «ПриватБанк» будет вынужден компенсировать эти потери.
Но я считаю, что все зависит от политической воли. Все началось с того, что Коломойский послал всех крымчан далеко и надолго. И эта политическое решение должно измениться. Он должен понять, что не все крымчане одинаковые. Что не все голосовали на референдуме и кричали «Россия» и «Путин». Он должен научиться ценить патриотизм и с уважением отнестись к людям, которые лишись всего ради Родины.
– Помимо «ПриватБанка» какие банки не выполняют своих обязательств перед клиентами из Крыма?
– «А-Банк», «Киевская Русь», «ДельтаБанк», «Финансы и кредит», «Райффайзен Банк Аваль», VAB и другие. Таких банков около десяти.
– В них проблемы те же: невыдача депозитов, блокирование расчетных счетов?
– Да. Также у этих банков отсутствует льготные программы по кредитованию. Хотя в этом направлении есть кое-какие подвижки. НБУ направил банкам разъяснения, в котором попросил разработать программы работы с переселенцами по кредитам с учетом того, что люди временно утратили возможность выплачивать деньги. Некоторые банки вообще требуют ехать в Крым и брать справки в российском Фонде защиты вкладчиков. То есть нас толкают на коллаборационизм, на сотрудничество с оккупационной властью. Хотя если им надо, пусть сами делают запросы в Фонд защиты вкладчиков и берут у них информацию напрямую.
– А каких положительных результатов вам удалось добиться с помощью переговоров с НБУ и коммерческими банками?
– Положительные примеры есть. На днях люди в Днепропетровске получили реструктуризацию депозита под хороший процент и двадцать процентов своих денег. Были разблокированы карточки «ПриватБанка» в конце концов. Тем, у кого были нулевые счета – разблокировали сразу. Тем у кого, на счету лежало пару тысяч долларов, пришлось потрудиться.
– Учитывая, что сейчас ваши переговоры зашли в тупик, какие действия планируете в дальнейшем?
– Наша позиция и акции гражданского неповиновения игнорируются руководством Национального банка. Если в самое ближайшее время не будет шагов навстречу, то мы будем вынуждены идти к Администрации президента. Придется идти против Порошенко и делать ему отрицательный пиар. Будем говорить честно. Вся страна знает, что Порошенко поставил Гонтареву (глава НБУ – прим. авт.) на это место. Поэтому будем просить его отвечать за ее поступки и ее бездействие.